| |
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ
СРЕТЕНСКАЯ ДУХОВНАЯ СЕМИНАРИЯ
Кафедра Церковной истории
КУРСОВАЯ РАБОТА
КАЛИНИНСКАЯ ЕПАРХИЯ: 1943 - 1953 ГОДЫ
студента IV курса
Хомутова Алексея
Научный руководитель
доктор ист. наук, профессор Васильева О. Ю.
Куратор
Студент Московской Духовной Академии
I курс, историческое отделение: Жамков Алексей
Работа подана на Кафедру 1.04.2008
Работа защищена 15 апреля 2008 года с оценкой "отлично"
утверждена Ученым Советом и сдана в Ректорат
4. Характеристика духовенства в отчётах.
Особое место в отчётах уполномоченного занимает характеристика служебной деятельности и частной жизни духовенства: епископов, священников, диаконов. Почти все отзывы - негативные. В основном отмечались случаи воровства церковных средств, кражи и перепродажи храмового имущества, канонические преступления - пьянство, блуд, драки. К интерпретации этих сведений следует относиться сдержанно и осторожно, поскольку поступки могут быть в известной мере приукрашенными, слова передаваться искажённо. После 1954 года, когда на кафедру был назначен епископ Варсанофий, в отчётах В.Хевронова и других документах его переписки с Советом в значительном количестве помещаются письма и циркуляры епископа духовенству. Как они попадали в Облисполком? Можно предположить, что через секретаря епископа, который это делал втайне, либо от одного из благочинных, с которым уполномоченный состоял в доверительных отношениях.
Священников в Калининской епархии постоянно не хватало. Многие, пришедшие на службу в военные и первые послевоенные годы, вернулись из лагерей, были на оккупированной территории, что снижало у представителей государственной власти доверие к ним. Были и те, кто после выхода на свободу не мог проживать в некоторых городах СССР, где имелись стратегически важные промышленные и оборонные предприятия.
Духовенство в массе своей было пожилым. В первом квартале 1947 года в епархии служило 66 священников, рукоположенных до 1918 года, 18 - рукоположенных в 1918 - 1930-е годы, 7 - в 1930 - 1940-е годы, 8 - в годы Великой Отечественной войны. По возрасту только один был младше 40 лет, 14 священников - в возрасте 41 - 55 лет и 87 священников - старше 55 лет! Духовное среднее (дореволюционное) образование имели 63 священника, высшее - 1; среднее светское - 8, низшее светское - 30 [73].
Количественно и качественно состав духовенства быстро менялся. Многие умирали, уходили за штат, уезжали в другие епархии. Хиротонии при владыках Арсении и Алексие случались нечасто. Соотношение числа диаконов к числу священников было более-менее постоянным: 1:8 - 1:10 [74].
Например, в 4 квартале 1947 года в действующих церквях состояло на регистрации 110 священников и 13 диаконов (31 священник служил в городских церквях, 79 - в сельских).
В связи с тем, что было отказано в открытии духовной семинарии в Калинине, своего рода духовной школой для кандидатов в священный сан стал кафедральный собор областного центра, а также церкви в других городах: Кимрах, Вышнем Волочке, Кашине, Калязине:
Кафедральный собор гор. Калинина стал больше походить на духовное учебное заведение, где ежедневно проходят практическое обучение церковной службе отобранные епископом лица для посвящения в духовный сан. Практическое обучение проходят они по приказу епископа и в некоторых других городских церквях области [75].
Этот отрывок заинтересовал старшего инспектора Совета Г.Т. Уткина, проверявшего отчёт. Григорий Тимофеевич посчитал нужным дать поручение своему коллеге И.И. Иванову для принятия необходимых мер - беседы с калининским уполномоченным, чтобы под его руководством архиерей ограничил деятельность "кузницы кадров".
В 29 июля 1954 года Калининскую епархию возглавил епископ Варсанофий, очень отличавшийся от своих предшественников (своё служение начал с того, что стал активно рукополагать в священный сан, а также приглашал духовенство из других епархий). Его годы деятельности находятся вне рамок заявленной темы работы, но автор считает необходимым немного упомянуть и о нём, поскольку в 1954 - 1960-е годы в епархии произошли перемены, без которых повествование о деятельности епископов Арсения, Алексия и о епархиальной жизни было бы явно недостаточным и односторонним [76].
Как вставали на путь служения в те годы? Какие были мотивы у ставленников? В отчётах пишется, что служение в церкви - своего рода ремесло, профессия. 15 февраля 1947 года в диаконский сан был посвящён Арсений Крестешников, которому было 59 лет. В прошлом он работал учителем, певцом ансамбля красноармейской песни и пляски. Находясь в солидном возрасте, сохранил хороший голос. При регистрации уполномоченного на вопрос, почему он выбрал профессию "служителя культа", ответил:
"Хочу испытать жизнь на новом поприще. Товарищи отговаривают и спрашивают: не ошибся ли я, но я думаю, что в моём возрасте и ошибки уже не страшны". Крестешников служит диаконом в соборе города Калинина, получая от церкви зарплату 3 тысячи рублей в месяц [77].
Уполномоченному казалось, что желание улучшить материальное положение, безбедно жить, служа в доходных городских церквях - вот что наталкивает людей на принятие священного сана. Когда не хватало духовенства в сельских церквях, туда некого было направить, и церкви подолгу простаивали без служб. С одной стороны, видя малодоходность таких сельских храмов, священники отказывались ехать, ссылаясь на болезни и преклонный возраст. Для заполнения вакантных мест Патриархия присылала священников из Московской и других епархий. В середине 1950-х годов при епископе Варсанофии клир епархии стал пополняться за счёт студентов Московской духовной семинарии г.Загорска, выбывших (отчисленных) со 2 - 3 курсов.
По наблюдению уполномоченного, "засланные" священники не отвечали своему назначению: плохо знали Положение об управлении Русской Православной Церкви, основные законодательные акты, касающиеся церковно-государственных отношений, нарушали их, не соблюдали правил регистрации членов двадцаток (часто меняли их по своему усмотрению, не сообщая об изменениях ни епископу, ни ему), увлекались большими доходами и были неустойчивы в моральном отношении. У него создавалось впечатление, что эти священники перестали быть нужными в Московской и других областях, для того, чтобы от них избавиться, Патриархия направляла их в Калининскую область. Епископ Арсений соглашался с уполномоченным, что так оно и есть, но принимал священников и устраивал на службу, а в беседах с ним выражал обиды на епископа Можайского Макария (Даева), проводящего "ссыльную" политику.
В донесениях говорится, что некоторые прибывшие из других областей священники являлись друзьями епископа, к ним он имел особое внимание и старался устроить на службу в богатые городские приходы. В целях разрешения вопроса с кадрами владыка Арсений рассылал настоятелям указания привлекать в хоры религиозно настроенных мужчин, имеющих хорошие голоса и одарённых музыкальным слухом, чтобы в будущем посвятить их в духовный сан.
29 июля 1949 года В. Хевронову пришло письмо. Совет одобрил предложение уполномоченного о переводе священников, имеющих судимость (ст. 58.10 и 58.11 УК РСФСР) из районов, граничащих с Московской областью, в более глухие места и рекомендовал провести это предложение в осторожной форме через епископа [78].
В 1947 году в церкви села Спасское служил священник Александр Тяжелов, не выполнявший указаний епископа, нарушал закон о регистрации членов церковного совета и ревкомиссии, не считался с мнением двадцатки и собрания верующих. Злоупотреблял церковными средствами, приобрёл в Москве квартиру и внезапно уехал, без уведомления оставив службу.
В декабре 1947 года в Калининскую епархию прибыл из заключения Волков И.Г., настолько малограмотный, что без посторонней помощи не смог заполнить регистрационную анкету в кабинете уполномоченного. Документов, подтверждающих сан, у него не имелось, но епископ Арсений доверил ему служение, назначив настоятелем одной сельской церкви.
Член двадцатки церкви гор. Кимры М. И. Никицкая на приёме у уполномоченного жаловалась на городское духовенство, поступавшее грубо с верующими, называвшее их болтунами, после литургии не давало всем приложиться ко кресту, отказывало в исповеди при многолюдном стечении верующих. По мнению М. Никицкой, это стало причиной перехода некоторых прихожан к евангелистам [79].
В отчётах указывается, как некоторые священнослужители "неправильно" подходили к совершению таинств:
Священник церкви села Ильинское Лихославльского района Дмитровский практикует групповое исповедание взрослых и детей. В ходе исповедания он интересуется выполнением девятой заповеди, то есть интимными вопросами жизни взрослых. Присутствующие на такой исповеди дети слышат это и неизбежно развращаются [80].
Священник бывшей обновленческой церкви села Перхово Грабовский три раза в год проводил крестный ход вокруг храма, часто выезжал в населённые пункты для совершения различных треб и особенно крещения детей. В январе 1953 года в деревне Остров в одном из домов окрестил 5 детей. Крещение проводилось в подогретой воде, в кадке, без смены воды после погружения каждого ребёнка. Групповое крещение в одной воде считалось грубым нарушением санитарных норм, за которое священник мог быть привлечён к серьёзной ответственности, или, как случалось в соседних областях, даже снят с регистрации и выдворен из епархии [81]. После крещения все пятеро заболели: поднялась температура, тело покрылось прыщами. Врачи зафиксировали простуду и занос инфекции. В Калининской области это оказался не единственный случай.
По мнению уполномоченного, не с лучшей стороны проявляли себя церковные советы и духовенство и в хозяйственной сфере. В 1946 году пчеловодческая областная контора открыла в Калинине свечную мастерскую и рекомендовала епископу Арсению организовать при кафедральном соборе свечной склад для церквей епархии. Таким способом было удобно контролировать финансовую сферу, денежные потоки, знать разницу между закупаемым воском и доходом от продажи свечей. Руководство мастерской приложило усилия, чтобы изжить покупку свечей церквями частным порядком, пчеловодческой конторой устанавливалась их низкая отпускная стоимость, но церковные советы не повелись на это. Под предлогом того, что мастерская изготавливает свечи низкого качества, они отказались приобретать их. Поскольку В. Хевронов желал привлечь внимание областные органы Министерства финансов к покупке церквями свечей в частных мастерских или воска в деревнях, его замысел о контроле денежных средств вполне угадывается.
Уполномоченный отмечал:
Покупка частным порядком необходимого для церквей, как: муки, ладана, масла, стройматериалов и т.п. является излюбленным методом духовенства и церковных советов. У кого покупается тот или иной материал - данных в церкви нет, в таких случаях церковный совет составляет акт, что куплено, сколько уплачено, и указывается, что покупка произведена у неизвестного лица. На такой же путь становится духовенство и церковные советы при проведении ремонта зданий церквей. В стройорганизации работники ни одной церкви по этому поводу не обращаются [82].
В 1950 году староста Кафедрального собора г. Калинина от райфо получил извещение с предложением сообщить о количестве проданных верующим в 1949 году просфор с разбивкой их помесячно. Исполнительный орган подал протест: поштучного учёта просфор не велось, это была абсолютно ненужная работа. Уполномоченный сообщил о жалобе в облфо, где требование райфо было отменено [83].
Много конфликтных ситуаций возникало с районными и областными финансовыми органами. В конце мая 1946 года епископ Арсений был вызван в райфо Октябрьского района гор. Калинина, где выясняли, сколько он собирает средств с действующих церквей для отчисления в Патриархию и на расходы, связанные с управлением епархией. После беседы был произведён пересчёт и начислен налог 600 тысяч рублей на денежные средства (пожертвования, расходы на представительство), которые обложению не подлежали. На протесты епископа Арсения руководство Октябрьского райфо резко ответило, что ни о каком снижении налога речи не идёт, но не вручило ему официального извещения об уплате. Вполне вероятно, что это была попытка припугнуть епархиальные власти. Сам уполномоченный отмечал незаконность требований многих райфо. Случалось и такое, что, не выполнив установленный объём сбора налогов, финансовые органы были не прочь заглянуть в карман Церкви, доначисляли с сумм, указанных в отчётных декларациях, новые налоги. Работники райфо посещали храмы и лично проверяли бухгалтерию, так как не верили доходам, указанным в декларациях. Совет занимал более здравомыслящую позицию и призывал уполномоченного содействовать прекращению незаконных притязаний райфо.
Священник церкви села Матвеево Спировского района Белов подал В.Хевронову жалобу, что райфо в течение всего 1945 года оценивало по государственным ценам муку и картофель, получаемые им от общины верующих. В 1946 году оценка производилась уже по рыночным ценам, в связи с чем были начислены дополнительно подоходный и военный налоги. Священник служил, как выяснилось, за определённое жалование и заплатить прибавленную сумму не имел возможности.
В мае 1946 года настоятель церкви гор. Бежецка священник Димитрий Чемоданов был переведён в Троице-Сергиеву Лавру. Перед отъездом в Бежецкое райфо им была подана декларация о годовом доходе 71125 рублей. Райфо выписало ему в Лавру извещение о налоге на сумму, превышающую указанный годовой доход в полтора раза! Священник о произволе сообщил В. Хевронову и Патриарху. Епископ Арсений призывал отца Димитрия не платить налог.
Работники Бологовского райфо за дополнительным источником средств обратились в городскую церковь. В связи с тем, что на апрель 1946 года выпали Лазарева суббота, Вербное воскресение, Страстная седмица и Пасха, число прихожан и доходы были больше обычных. На них райфо начислило годовой налог. Настоятелю пришлось жаловаться в облфо.
В том, что церковное служение открывает дорогу к благополучному существованию, и священниками становятся из-за материальных выгод, В.Хевронов вряд ли прав. Средств многих сельских церквей едва хватало на содержание священника и его семьи, на ремонт храма уже не оставалось. За требы также платили немного. Росло число приходов, которые медленно умирали. Духовенство облагалось продуктовым налогом, было обязано сдавать государству часть продуктов с собственного земельного участка. Домашних животных, если они имелись у священника, пытались забрать в колхоз или же предъявляли ему требования на сдачу шкур или мяса государству. Тяжёлую жизнь сельских пастырей и случающиеся от неё пороки описывает епископ Варсанофий в письме от 21 декабря 1954 года:
Усмотрено: у многих отцов храм не в порядке, не окрашен, стены грязные, полы, потолки, печи не в надлежащем виде, дома Божии, дома молитвы в запустении. Облачения грязные, рваные, продырявлены, снизу обтрёпанные. Сами отцы ходят в замасленных, загрязнённых подрясниках, рясах. Некоторые напиваются до потери сознания, валяются под забором, теряют священные вещи. Некоторые морально разложились - бросают своих жён, связываются с распутницами. В церкви служат нерадиво, поспешно, иногда без положенного облачения, забывая страх божий. "Проклят всяк, творяй дело божие с небрежением", чем поносят веру, отталкивают людей от церкви. Учтите, что за проявление такого небрежения я буду строго взыскивать - до изгнания из епархии с соответствующими аттестациями, через что Вы оставите себя и свои семьи без куска хлеба. Пеняйте тогда на себя [84].
С архиерейским письмом схожи письма-жалобы верующих уполномоченному:
Верующие церкви села Селихово Конаковского района пишут: "т. Хевронов, когда же у нас будут порядки в церкви? Слава Богу, что сняли священника Ильинского, дали другого, но получилось, что от волка ушли - к медведю пришли. Новый священник с первого шагу стал в тёмную играть. Тысячу восемьсот взял из кассы за переезд. За семьёй поехал - взял ещё две тысячи, да ещё, говорит, надо полторы тысячи. Что же у нас за церковь-то, дойная корова что ли?"
Верующие церкви села Козлово Завидовского района сообщают: "священник Никольский - полный хозяин, он заведует всеми средствами церкви, он их расходует, он подписывает счета, сам их и пишет, он же и ревизионная комиссия. 15 февраля он проводил собрание по выборам в церковный совет и ревкомиссию. Сам он назначил на нём лиц в церковный совет и ревкомиссию".
Верующие села Красное Новоторжского района сообщают: "священник Беневоленский занимается самоуправством, двадцатка существует лишь на бумаге, он её не собирает и с нею не считается. Без ведома верующих он прогнал дьякона, сторожа и псаломщика. Священник очень груб и дерзок, прогнав сторожа, он выбросил из сторожки его койку. Во время богослужения он иногда не снимает головного убора. Когда будет конец?"[85]
В январе 1948 года был отстранён от службы священник церкви гор. Торжка М. Чарей, "засланный Патриархией". По мнению епископа Арсения, он зарекомендовал себя неуживчивым с духовенством и слишком увлекался светской жизнью. В течение 11 месяцев в церкви гор. Бологое служил диаконом 58-летний Иван Шилов, до служения был разнорабочим. Оставив службу, переехал в Москву, где устроился начальником пожарной охраны пивного завода [86].
На начало 1950 года в Калининской епархии служило 26 священников старше 70 лет. В. Хевронов писал, что по состоянию здоровья они слабы, но оставлять службу никто не собирается. Из числа духовенства были и такие, которых во время службы поддерживали за руки алтарники. В Вознесенской церкви гор. Кашина служил 92-летний старец Димитрий Молчанов, принимавший мощи святой Анны Кашинской, настолько слабый, что передвигался только с помощью посторонних, почти слепой. Многие молитвы читал по памяти. Священник старого поставления, о котором сохранилось немного сведений, готовился к концу земной жизни, любил Бога и решил до конца своих дней не оставлять храма, не уходить за штат, вдохновлял прихожан своим подвигом. Его духовный мир постичь трудно и верующим. В глазах же атеистически настроенных людей его поведение объяснялось достаточно просто - религиозным фанатизмом, и не только. К нему приехали ближние и дальние родственники, которые, видя его жалование - 2 тысячи рублей в месяц - не давали оставить службу, уйти на покой, будучи заинтересованы хорошим доходом.
В целом, на духовенство В. Хевронов смотрел неодобрительно:
В числе духовенства 1 реэмигрант, бывший белогвардейский офицер, 30 лет проживший за границей; 37 человек судимых за различные антисоветские преступления и отбывавшие за это сроки наказания в лагерях и тюрьмах; 5 человек судимые за различные уголовные преступления; 2 человека, проживая на оккупированной немцами территории, подвергались там арестам, обыскам, допросам, заключением в лагеря и т.п. и один из них, несмотря на всё это, будучи у немцев в плену, окончил там духовную семинарию и с окончанием войны прибыл в Калининскую область в сане дьякона.
Поведение подавляющего большинства духовенства, если рассматривать с точки зрения церкви, далеко не примерное. Многие из них пьянствуют, злоупотребляют церковной кассой, устанавливают твёрдые таксы за религиозные требы и т.п. С другой точки зрения, это положительное явление, так как своим поведением они отталкивают верующих от церкви, помогая этим освободиться им от религиозных предрассудков. В адрес уполномоченного поступает много жалоб верующих, в которых они так и характеризуют духовенство. Но наряду с пьянством, злоупотреблением церковной кассой и т.п. большая часть духовенства, очевидно, в результате алчности к деньгам проводит и другую работу, например, ходят с молебном в дома верующих в дни религиозных праздников, не соблюдая при этом указаний церковной власти, а иногда и замечаний самого населения. Скрывают от органов власти свои доходы.
Вступали в преступные сделки с работниками финорганов. Дают органам власти заведомо ложные сообщения. Не удовлетворяясь хождением с требами в приходе, выезжают за пределы его и, пользуясь отсутствием глав семьи, крестят детей, иногда и детей членов партии, а также выполняют и другие требы [87].
20 февраля 1951 года В. Хевронова посетила группа прихожан села Красное Новоторжского района с повторной жалобой на настоятеля Беневольского. Они сообщили, то он систематически пьянствует, лежит пьяным в канаве, несколько раз терял священнический крест, служил литургии в нетрезвом виде. Не признавал церковного совета, ревизионной комиссии, несколько раз избивал старосту, злоупотреблял церковными средствами, ругался с верующими. Видя такое поведение настоятеля, прихожане переставали посещать церковь и обращаться к нему за требами [88].
Наибольшую подозрительность у властей вызывал архимандрит Стефан (Светозаров, 1890 - 1969). Он родился в Тамбовской губернии, происходил из дворянской семьи. В период обучения в Императорском Петровском университете на физико-математическом отделении арестовывался за принадлежность к партии социалистов - революционеров. В годы гражданской войны (1920) - подпоручик, эмигрировал за границу. После окончания Парижского Богословского Православного института (1930) служил настоятелем церкви Трёх Святителей в Париже (1931 - 1932, а также во второй половине 1940-х годов до 1947-го), являлся духовником И.В. Трушевой и Н.А. Бердяева. С 1942 г. во время Второй мировой войны и первые годы после её окончания был благочинным приходов Московской Патриархии во Франции [89]. В 1947 году вернулся в СССР, некоторое время жил в недавно открытой Троице-Сергиевой Лавре, затем назначен настоятелем прихода в Осташкове. В 1953 г. о. Стефан арестовывался за создание "контрреволюционной организации и распространение литературы религиозно-монархического содержания", приговорён к 25 годам исправительно-трудовых лагерей, в 1957 г. реабилитирован. Скончался уже вне пределов Калининской епархии, в 1969 г. в Виленском Свято-Духовом монастыре.
9 июня 1949 года в память преподобного Нила Столобенского он организовал торжественную службу, пригласив на неё митрополита Рижского Вениамина (Федченкова). Епископ Калининский Арсений от приглашения отказался. Богослужение собрало много верующих. Архимандрит Стефан показывал духовенству и верующим фотографии Парижа, на которых был заснят с сотрудниками Министерства иностранных дел СССР с крестом и в рясе. Епископа Арсения просил назначить в Осташков диакона и второго священника. Уполномоченный узнал, что он распространяет слух, будто бы прислан в Калининскую епархию Патриархией и скоро будет рукоположен в епископа:
Под руководством Светозарова церковь гор. Осташкова заметно укрепилась, увеличилось количество посещающих её, прекратились недоразумения в церковном совете. Второй священник и дьякон нужны ему для расширения церковной деятельности [90].
В 1950 году архиепископ Алексий (Сергеев) проводил первые ознакомительные встречи с В. Хевроновым после своего назначения в Калининскую епархию. Он, по словам уполномоченного, был словоохотлив и свои мысли выражал прямо. Обоих интересовали личности митрополита Вениамина (Федченкова) и архимандрита Стефана. О митрополите Вениамине архиепископ Алексий рассказал, что встречался с ним в Америке, он чужой и подозрительный человек. Его посещение г. Осташкова по приглашению архимандрита Стефана - не случайное явление.
Управляющий Калининской епархией спросил у В. Хевронова, что он в свою очередь может сказать об архимандрите Стефане. Уполномоченный тактично ответил, что почти не знает его, так как видел всего два раза. Архиепископ Алексий решил изучить архимандрита и перевёл в кафедральный собор г. Калинина. Позже говорил:
Странный он человек, за короткое время переменил в Калинине около 10 квартир. Приходя в квартиру, он спрашивает: кто живёт за стенкой, стучит по стенкам пальцем и прислушивается, обращает внимание на радиопроводку и сразу же предлагает снять её; на замечание, что радио можно выключить и не слушать, если оно мешает, он ответил: через него можно не только слушать, но и смотреть [91].
Как видно из отчётов уполномоченного, часть духовенства и архиерей жили в обстановке недоверия и подозрительности друг к другу. Архиепископ Алексий интересовался: нет ли среди духовенства лиц, оппозиционно настроенных Московской Патриархии, ведущих линию на политический раскол православия; имелись ли со стороны священников случаи предложения подарков и взяток уполномоченному, в чём они выражались и кто предлагал. От благочинных владыка запросил подробные автобиографии и характеристики на всех священников, часто вызывал духовенство в епархиальное управление и перемещал с прихода на приход. В. Хевронов писал про "странности" архиерея:
Архиепископ Алексий в своей деятельности мало похож на представителя духовного ведомства. Кроме чисто служебных вопросов он часто рассказывает такие случаи и предположения, которые не относятся к деятельности духовных лиц.
В первые дни его пребывания в Калинине он, будучи у меня на приёме, сказал, что его предупреждают быть со мной поосторожнее, так как я, по сообщению его шофёра и некоторых священников, в прошлом работник МГБ, имел звание майора и что какая-нибудь неосторожность в обращении со мной может привести к неприятностям.
Рассказывал случаи о поведении работников патриархии, которые, якобы, без денег не принимают ни управляющих епархиями, ни духовенство. Часть работников принимают только за деньги, а часть - за драгоценные подарки.
Исключительно большой интерес проявляет к приходам, имеющим большие доходы, устраивает ревизии финансовой и хозяйственной деятельности приходов. Разослал всем священникам циркуляр, запрещающий расходовать для нужд церкви больше тысячи рублей в месяц. Предложил составлять планы расхода церковных средств и представлять их на утверждение.
В Калинине бывает мало, больше находится в Москве, где у него, якобы, имеется квартира и мать. Делами епархии больше управляет его секретарь Миролюбов К.С., приехавший с ним из Челябинской области.
Свои взаимоотношения со мной пытается строить не строго служебно, несколько раз приглашал на чашку чая. Иногда на приём ко мне приходит, очевидно, просто посидеть и поговорить, так как никаких служебных дел, требующих встречи со мной, у него нет. Охотно рассказывает по собственной инициативе случаи о его сильных выпивках, после которых сильно болит голова, и что он в связи с этим не может работать [92].
Всё же архиепископ Алексий быстро переменился в своём поведении по отношению к финорганам и уполномоченному:
Стал, внешне, конечно, буквально неузнаваем по сравнению с первым периодом его пребывания в Калинине. В настоящее время он стал гораздо строже и серьёзнее. Взаимоотношения со мной строит только по деловым вопросам, прекратил ту легкомысленную болтовню и попытки втянуть меня в какие-либо грязные дела. В то же время стал более замкнут, и мне кажется, что чем-то недоволен по отношению к нему патриархии [93].
Протодиакон Александр Киреев в своей монографии характеризует архиепископа Алексия как человека раздражительного, конфликтного, допускавшего злоупотребления в управлении епархиями [94].
В Калининской епархии он отметился изданием ряда антицерковных постановлений. 27 августа 1952 года настоятелям храмов он разослал циркуляр, в котором обвинял духовенство за крещение детей и младенцев без согласия родителей. В те годы такого разрешения не требовалось, комиссий по контролю за выполнением законодательства о религиозных культах не действовало - они стали постепенно появляться в марте 1961 года, никто учёт крестившихся с записью имён, места работы и паспортных данных не вёл. На местах возникали конфликтные ситуации, не носящие всеобщий характер, когда дедушки и бабушки в обход родителей приводили детей в храм. Впоследствии родители писали жалобы на священника. Иногда достаточно было одной, чтобы его сняли с регистрации или перевели в другой приход.
В Калининской епархии наблюдались случаи, когда райкомы или председатели сельсоветов требовали представления списков крестившихся и венчавшихся, иногда угрожая закрыть церковь. Заместитель Г.Г. Карпова С.К.Белышев писал уполномоченному, что сбор подобной информации незаконный и просил его воздействовать на работников райкомов, председателей сельсоветов, разъяснить неправомерность таких требований.
Архиепископ Алексий в этом же циркуляре, если крестились взрослые, требовал сообщать ему рапортом, где они и с кем проходили катехизические беседы по изучению основ христианской веры. Поскольку проведение таких бесед было так же запрещено, то циркуляр носил явно провокационный характер. Помимо крещения священнику могло быть дополнительно предъявлено обвинение обучение закону Божьему, его рапорт становился для него же обвинительным приговором, попадал на стол уполномоченного и в кабинет МГБ. Данный циркуляр - одно из изобретений гражданских властей по ограничению деятельности Церкви, направленное на сокращение количества таинств.
В 1954 году газеты Калининской области печатали материалы о скандальном процессе архиепископа Алексия, связанном со злоупотреблением церковными средствами. Вместе с ним по делу проходили несколько священников. Потеряв репутацию, доверие клира и мирян, он подал прошение об уходе на покой. 29 июля 1954 года постановлением Синода он был уволен с "лишением на будущее время права занимать какую-либо епископскую кафедру", однако в марте 1957 года оказался назначен в Алма-Ату, где пробыл всё же недолго - 11 месяцев.
При изучении его личного дела выяснились интересные биографические подробности [95].
В конце 1920-х годов он числился среди братии Высоко-Петровского монастыря в сане архимандрита [96].
В 1933 году в правоохранительные органы подал донос о том, что при храме преп. Сергия Радонежского на Большой Дмитровке существует нелегальный монастырь и духовная академия, а во время следствия выступил свидетелем обвинений против братии и прихожан храма. Всего по этому делу было арестовано 24 человека - священнослужители и миряне, в том числе преподобномученик Феодор (Богоявленский). Архиепископ Алексий дважды игнорировал назначения на кафедры: Вологодскую (5 августа 1937 года) и Челябинскую (3 июня 1948 года). В 1938 году отошёл от митр. Сергия, за что был запрещён в служении и предан суду архиереев (впоследствии покаялся).
Его жизнь и деятельность можно рассматривать как одну из многочисленных драм среди духовенства, зажатого тисками тоталитарного государства, взятого на прицел контролирующими органами: уполномоченным и МГБ.
В приложении (стр. 97) помещена речь Г.Г. Карпова с его рекомендациями уполномоченным по изучению духовенства. В. Хевронов просил священников выразить мнение об архиереях, но соглашались не все. Одни не желали осложнения отношений с главой епархии, другие молчали из-за вежливости и тактичности.
Одну из историй уполномоченный услышал от заместителя председателя Калининского Облисполкома, оказавшегося в одном поезде со священником церкви гор. Калязина Николаем Образцовым:
В ходе беседы с пассажирами Образцов рассказал, что едет в Калинин к архиерею и так как не знает причины вызова и боится, как бы не было какой-либо неприятности, везёт ему в подарок 2 тысячи рублей. На вопрос пассажиров, возьмёт ли он их, Образцов ответил: "А если не брал бы, то мы и не возили бы" [97].
Епископы Арсений и Алексий характеризуются как малоактивные, недостаточно интересующиеся общественной жизнью, деятельностью церквей и своё руководство ими не направляют на соблюдение интересов государства, заняты устройством личной жизни. Епископ Арсений, как и архиепископ Алексий, имел в Москве собственную квартиру, на которую отсутствовали документы. В Калининское райфо он сообщал, что получал от кафедрального собора жалование 5 тысяч рублей в месяц, за которые и платил подоходный налог. Выяснилось, что незадолго до перевода в Уфимскую епархию при поддержке старосты Ковальской систематически получал большие суммы на содержание квартиры, питание и т.д., скрывая их от налогообложения. В 1948 году по епархии распространились слухи о его прелюбодеянии с Ковальской, в связи с чем пошатнулся его же авторитет:
Верующие обвиняют епископа в связях со старостой собора Ковальской, а Ковальской приписывают родственные связи с председателем ревкомиссии собора Тарасовым, что Ковальская, Тарасов и епископ растаскивают церковные доходы и делят их между собой. С этой, якобы, целью они прогнали из собора настоятеля Вершинского, который мешал им это делать. Слухи о связях епископа с Ковальской ещё больше распространились после того, как они, якобы, вместе ездили в город Осташков на освящение храма, чего раньше епископом не практиковалось, а в праздник Никола епископ в соборе верующим сказал, что в Облисполком поступают жалобы на Ковальскую, и если он узнает, кто это жалуется, то отлучит от церкви.
О растаскивании средств собора ещё больше стали говорить после того, как епископ на выплатном пункте обменял на новые деньги 390 тысяч рублей.
Верующие, сообщая об изложенном, обвиняют в этом органы власти, что они, оставляя в силе регистрационные справки, способствуют такому распорядку в церкви.
Анализируя все эти слухи и заявления, следует сделать вывод, что по существу дела они играют положительную роль, отталкивая верующих от церкви, и что основой этого отталкивания являются сами церковники во главе с епископом [98].
На последующих приёмах епископ Арсений заявлял, что имеет желание подать прошение об уходе на покой, поскольку руководить епархией становилось всё труднее и труднее [99].
В 1946 году, как свидетельствовал уполномоченный, он был вежливым и обходительным, приглашал на чай, делал предложения выезжать с ним в районы на службы.
Гражданские власти внимательно следили за тем, какое влияние оказывает Церковь на народное сознание. Среди работников райкомов, горкомов, председателей колхозов находились люди, неравнодушные к Церкви, верующие. В отчётах в Обком и Облисполком В. Хевронов писал о случаях крещения советскими и партийными работниками своих детей в церкви или на дому частным порядком.
В 1947 году настоятель Троицкой церкви гор. Бологое Велтистов предложил председателю горсовета Бородину благоустроить городское кладбище за счёт храма. Председатель согласился и принял от церкви денежную помощь - 5 тысяч рублей. Выданная сумма была израсходована не по назначению. Настоятель вторично поднял вопрос о благоустройстве кладбища. 27 июля 1948 года через местную газету он обратился к горожанам, чьи родственники были похоронены на старом кладбище, призывая подавать заявления о сохранении старых могил и памятников. В течение ближайшего времени Велтистов получил около 100 заявлений:
Дальнейшие планы Велтистова сводятся к тому, чтобы собрать всех подавших заявления, договориться с ними о благоустройстве с помощью церкви могил, отслужить на них панихиды и понемногу через закрытое кладбище расширить круг своей деятельности, увеличивая число сторонников церкви.
В планы Велтистова входит завоевать уважение к церкви и среди инвалидов войны. Для этой цели он встретился с заведующим Горсобесом Ликиным и, как заявляет Велтистов, в присутствии зав. военным отделом Горкома партии договорился оказывать всяческую помощь им в работе. Первый вид этой помощи выразился в том, что Ликин получил от Велтистова чек на сумму 5 тысяч рублей.
Я, как уполномоченный, лично обращал внимание т. Бородина на недопустимость таких отношений с церковью [100].
Церквям запрещалось оказание материальной и благотворительной помощи. В. Хевронов своими соображениями относительно деятельности настоятеля Бологовской церкви поделился с епископом Арсением и предложил ему перевести священника в другой приход. Велтистов был переведён настоятелем Успенской церкви г. Калинина.
Священник церкви с. Покровское Фировского района Ильинский "расширение" своей деятельности начал с посещения общеобразовательной школы, в которую пришёл без разрешения заведующей и "пробыл полный час на уроке малоопытной учительницы". Священник в прошлом сам учительствовал, провёл беседу с детьми, побывал на родительском собрании:
Некоторые дети стали интересоваться церковью. Завёл выгодные для священника отношения с членами семей-коммунистов и некоторых привлёк к церкви. Не ограничиваясь деятельностью в своём приходе, выезжал в колхозы, расположенные в 20 и больше километрах от церкви, служил молебны в колхозных скотных дворах, в поле. В результате деятельности Ильинского несколько человек были исключены из партии по мотивам за связь с религией (крещение детей).
В настоящее время Ильинский от службы в церкви села Покровское отстранён и направляется в другой приход [101].
На этот случай, нарушающий закон об отделении школы от Церкви, обратил внимание Г.Г. Карпов.
Странные, по мнению уполномоченного, складывались отношения между причтом кафедрального собора и областного отдела архитектуры. Собор состоял на учёте отдела как памятник архитектуры, но старинных церквей в области было много, а руководство отдела не уделяло им внимания. Без уведомления органов власти отдел архитектуры разрешил причту построить ограду, разработал план посадки декоративной зелени и ремонта собора. На видном месте - при входе в собор - была установлена доска, информирующая об охране здания церкви государством. Верующие считали, что их нужды интересуют власти, подавали заявления на открытие других церквей в Калинине. Отдел архитектуры выразил согласие на открытие одного из храмов Христорождественского монастыря, рекомендовал ходатаям обратиться в Облисполком, но там просьбу отклонили. Верующие, встречая разные реакции властей, возмущались отказами уполномоченного и председателя Облисполкома. В. Хевронов отметил, что работники отдела архитектуры по делу и не по делу посещают собор, беседуют с духовенством и членами церковного совета:
В результате руководство собора, видя такое внимание к ним со стороны отдела архитектуры, высказывает мнения, что только и можно получить защиту - это в отделе архитектуры, во всех же других органах власти работников церкви принимают не искренно. Верующие, видя заботу отдела, считают, что эта забота проявляется в результате официальных решений вышестоящих органов, направленных на создание наиболее лучших условий верующим в их молитве, и возмущаются, когда им отказывают в открытии третьей церкви в городе. Епископ с гордостью показывает письменные указания отдела архитектуры, направленные на благоустройство собора, его ограды и земельного участка.
По моему мнению, действующим церквям, расположенным в зданиях памятников старины, можно было бы и не уделять такого внимания, какое уделяется отделом архитектуры, а больше уделять внимание тем, которые разрушаются [102].
Наблюдая за деятельностью архиепископа Алексия, В.И. Хевронов отмечал частые перемещения духовенства с прихода на приход. Во втором квартале 1953 года было сделано 14 перемещений. По его мнению, большое количество и частые перемещения епископ производил из-за личных материальных удобств. Чаще всего менялись настоятели богатых приходов, лица ему знакомые и преданные, а священники в епархиальном управлении принимались им только с подарками.
Священник церкви села Матвеево Спировского района Белов без разрешения органов власти установил в церкви аккумуляторные батареи, провёл освещение, установил микрофон и динамики внутри храма, один из динамиков был установлен на улице при входе в церковь. Это было сделано потому, что из-за большого скопления народа в церковные праздники верующие не все помещались внутри, пение и чтение были плохо слышны уже в "тёплой" части. Электрификация продержалась недолго: районное отделение МВД сняло динамики и электропроводку.
Перед началом учебного года в церквях области служились молебны. Настоятель кафедрального собора Преображенский в августе 1950 года получил около 300 заявок отслужить молебен перед началом учения. Какие это были заявки - письменные или устные - уполномоченный не уточняет. На молебен собралось около 300 детей различных школьных возрастов, не считая взрослых. В. Хевронов епископу и настоятелю лично выразил недовольство за привлечение школьников к богослужениям и за "общественный молебен", нужно было служить иначе:
Преображенский ответил: что если бы он служил каждому в отдельности, то надо было бы служить несколько дней, а отказываться от молебна он не мог, так как они верующие, а он священник [103].
Архиепископ Алексий всем настоятелям разослал письменные указания о необходимости воздерживаться от столь многолюдных молебнов.
После закрытия женских монастырей уцелевшие монахини и послушницы сгруппировались у действующих церквей сёл или малых городов: Завидово, Бежецка и др. В середине 1950 года при бежецкой церкви числилось около 150 "бывших монашек". Не все они состояли в постриге, жили, как видно, довольно большой общиной в различных городских домах, к ним присоединялись одинокие женщины, прислуживавшие в церкви. Уполномоченный достаточно эмоционально повествует о внутренней жизни бежецкой общины:
Монашки вмешиваются в церковную службу, устраивают всякие склоки, кляузы, чем дезорганизуют всю приходскую жизнь. На попытки Вершинского навести среди них порядок они ответили тем, что заперли его в алтаре и не выпускали оттуда несколько часов, а в это время кто-то бросил в алтарь через окно камень, очевидно, с намерением попасть им в Вершинского. В ходе одной церковной службы в знак протеста кто-то из монашек принёс в церковь горсть навоза и положил его в алтаре на стол Вершинского. В адрес управляющего епархией они писали несколько клеветнических заявлений с целью прогнать Вершинского из Бежецка.
С приходом Ильинского положение не изменилось. Ильинский уволил со службы сторожа церкви бывшую монашку Анну, за это она в ходе церковной службы подняла шум, апеллируя к собравшимся. Вышла на середину церкви, высунула на Ильинского язык, строя из себя обезьяну, и назвала Ильинского колхозником. Подруги её стали устраивать Ильинскому разные придирки. Приход расколот на две части [104].
Такие происшествия негативно сказывались на духовном состоянии епархии. От церковных общин в адрес уполномоченного и епископа поступали просьбы о замене священников, о предоставлении верующим права выбирать таких, которые удовлетворяли бы их требованиям.
Умудрённые опытом и испытанные тяготами 1930-х годов некоторые священники являлись твёрдыми борцами за веру. В отчётах уполномоченного в Совет, Обком и МГБ для характеристики "служителей культа" заведомо были приготовлены тёмные тона. При ознакомлении с личными делами священнослужителей выяснилось, что часть из них испытала гонение от старост и других членов исполнительных органов приходов, на них писали клеветнические доносы в Облисполком. После смещения их с настоятельских должностей и перевода в другой приход или епархию верующие просили возвращения обратно, клеветники каялись. Среди духовенства имелись и осведомители, лица с сомнительной репутацией. Казалось бы, что в те трудные годы клирики, члены двадцаток, миряне должны были бы выступить единым фронтом, но даже в искажающих правду донесениях В. Хевронова видно, что единодушие и сплочённость были редкими качествами на приходах.
Примечания
[73] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.181. Л.17. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1947 года.
[назад]
[74] Один диакон на 8 - 10 священников. См. Статистические таблицы в Приложении (стр.75).
[назад]
[75] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.1351. Л.2. Информационный отчёт о состоянии, деятельности и положении Русской Православной Церкви по Калининской области за 2 полугодие 1955 года.
[назад]
[76] В приложении на стр.88 приводятся выдержки из Наблюдательного дела за 1955 год с яркой характеристикой В.И. Хевроновым владыки Варсанофия.
[назад]
[77] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.181. Л.11. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 4 квартал 1950 года.
[назад]
[78] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.485. Л.24. Отзыв Совета на информационный отчёт по Калининской области за 2 квартал 1949 года. Подписан Г.Г. Карповым.
[назад]
[79] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.1028. Л.л.23 - 24. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1953 года.
[назад]
[80] Там же. Л.л.63 - 64. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 3 квартал 1953 года. Вопросы из жизни взрослых относятся не к 9-ой, а 7-ой заповеди. В. Хевронов хотя и ошибался, но что-то ещё помнил из Закона Божьего.
[назад]
[81] Там же. Л.л.63 - 64. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 3 квартал 1953 года. Вопросы из жизни взрослых относятся не к 9-ой, а 7-ой заповеди. В. Хевронов хотя и ошибался, но что-то ещё помнил из Закона Божьего.
[назад]
[82] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.89. Л.253, об. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 2 квартал 1946 года.
[назад]
[83] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.6. Информационный отчёт о состоянии, деятельности и положении Русской Православной Церкви по Калининской области за 2 квартал 1950 года. В 1960-е годы комиссии контроля за выполнением законодательства о культах повторят действия райфо. В погоне за контролем и уменьшением доходов церквей члены комиссий будут подсчитывать количество поданных записок (на ектению, проскомидию, молебны, панихиды и проч.) о здравии и упокоении. Подробнее: ГАРФ. Ф.6991. Оп.6. Д.98. Статистические отчёты за 1967 год по областям РСФСР.
[назад]
[84] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.6. Информационный отчёт о состоянии, деятельности и положении Русской Православной Церкви по Калининской области за 2 квартал 1950 года. В 1960-е годы комиссии контроля за выполнением законодательства о культах повторят действия райфо. В погоне за контролем и уменьшением доходов церквей члены комиссий будут подсчитывать количество поданных записок (на ектению, проскомидию, молебны, панихиды и проч.) о здравии и упокоении. Подробнее: ГАРФ. Ф.6991. Оп.6. Д.98. Статистические отчёты за 1967 год по областям РСФСР.
[назад]
[85] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.326. Л.л.23 - 24. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1948 года.
[назад]
[86] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.326. Л.3. Секретное письмо В.И. Хевронова о состоянии и численности духовенства председателю Совета Г.Г. Карпову.
[назад]
[87] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.л.38 - 39. Доклад В.И. Хевронова на совещании уполномоченных в Ленинграде 11 декабря 1950 года.
[назад]
[88] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.765. Л.22. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1951 года.
[назад]
[89] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.20. Л.7, об. Л.40. Материалы по Православной Церкви во Франции в 1945 году. См. также: Вечная память почившим! // ЖМП. 1969. №8. С.22.
[назад]
[90] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.485. Л.31. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 2 квартал 1949 года.
[назад]
[91] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.22. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 3 квартал 1950 года.
[назад]
[92] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.л.22 - 23. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 3 квартал 1950 года. Сохранена орфография источника.
[назад]
[93] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.99. Доклад В. Хевронова на заседании Совета по делам РПЦ 19 ноября 1951 года.
[назад]
[94] Киреев Александр, протодиакон. Епархии и архиереи Русской Православной Церкви в 1943 - 2005 годах. - М., Б.и., 2005. С.236.
[назад]
[95] ГАРФ. Ф.6991. Оп.7. Д.6. Архиепископ Алексий (Сергеев Виктор Михайлович).
[назад]
[96] См. также: http://www.vob.ru/saints/prpmc/feod_bog/main.htm Высоко-Петровский монастырь был закрыт в 1929 году. Братия перешла в храм преп. Сергия Радонежского на Большой Дмитровке, где организовала богослужения по монашескому уставу.
[назад]
[97] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.54. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 4 квартал 1950 года. Речь идёт об архиепископе Алексие (Сергееве).
[назад]
[98] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.181. Л.л.49 - 49, об. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 4 квартал 1947 года.
[назад]
[99] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.326. Л.л.22 - 23. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1948 года.
[назад]
[100] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.485. Л.7. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1949 года. Цитируется с небольшим сокращением.
[назад]
[101] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.485. Л.л.7 - 8. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1949 года.
[назад]
[102] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.485. Л.л. 8 - 9. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 1 квартал 1949 года.
[назад]
[103] ГАРФ. Ф.6991. Оп.1. Д.635. Л.15. Информационный отчёт о состоянии, положении и деятельности Русской Православной Церкви по Калининской области за 3 квартал 1950 года.
[назад]
[104] Там же. Л.15.
[назад]
|
Знаете ли вы
Помогите храму!
Из фондов проекта:
Иконография Крещения Господня
Рекомендуем
Контакты
|
